Наше соглашение

посол США или еще кто-то поможет его достичь…

Вахид ГАЗИ

Предложение посла США в Азербайджане Рино Харниша о заключении соглашения между правительством и оппозицией создало бесценную возможность дать реальную оценку общественному, политическому и морально-психологическому климату в стране, определить, на какие ценности мы ориентированы. Если я не ошибаюсь, за последние 13 лет, прошедшие со времени установления официальных отношений с США, это предложение является совершенно новым по сути и форме дипломатических стремлений, по крайней мере, я не помню, чтобы вообще когда-то такая инициатива звучала. Это предложение породило на нашей земле, просыпающейся от зимней спячки, настоящие новые весенние надежды, всплеск оптимизма и душевный подъем… 

Однако надежды надеждами, но надо поговорить об этом и более серьезно, скажем, о самом термине “соглашение”. При слове “соглашение” в голову приходят разные понятия: “торговля”, “политика”, “война” и т.д. и т.п. Но во всех случаях это слово несет в себе смысл мира, солидарности, сотрудничества и др. Поэтому со дня озвучивания предложения мы каждый день ждем практической реакции на идею господина Харниша и правительства, и оппозиции, неустанно декларирующих стремление к миру и стабильности. Для того чтобы хотя бы примерно догадаться о настроениях по обе стороны политической баррикады, установить, выйдет ли кто-нибудь вперед и сделает ли шаг к этому самому миру, достаточно вспомнить призывы обеих сторон к диалогу, звучавшие в последние годы в газетах и по телевидению. Эти призывы, увы, напоминают известные вопросы-ответы “Исаг – Мусаг”:
–  Нашел, Исаг?
–  Нет, Мусаг!

В нашем случае:

–  Я готов к диалогу!
–  И я готов!
–  Нашел?
–  Нет!

На первый взгляд, показалось, что то, что искали правительство – оппозиция наконец нашел Харниш, и сейчас все дружно скажут: “Господин посол, пожалуйста, просим Вас, напишите, подготовьте соглашение, и мы его немедленно подпишем”. По правде, должно быть иначе. Мы сами должны все сделать и сказать: “Господин посол, соглашение, о котором вы говорили, подготовили и подписали, пожалуйста, какие пункты вы считаете, мы изменим. Мы готовы, лишь бы вы уговорили подписать и того, кто стоит напротив”. Но, к несчастью, не слышно ни о первом, ни о втором варианте.

…Страна разделилась на два фронта, как на войне. Самые распространенные сегодня слова, это “враг”, “предатель”, “изменник”. Может, я не прав? Если член правительства скажет представителю лагеря оппозиции хоть одно приятное слово, подаст руку, поздоровается, или, наоборот, это сделает оппозиционер, к нему сразу пристанет ярлык: “предатель”, его обвиняет в переходе на “вражеский” фронт. В лучшем случае, его выгоняют из своих рядов, а в худшем – арестуют или даже уничтожат физически.

Я не знаю, с кем бы оппозиция страны встретилась теплее и сердечнее – с армянской оппозицией или со своим правительством. Или с кем бы правительство страны сотрудничало, нашло общий язык скорее – с армянским правительством или со своей оппозицией? Речь идет не о сложности вопроса вообще. Проблема в том, когда, как и почему возникло это противостояние. Азербайджан не сталкивался с такой непримиримостью даже в период ханств! Я не верю, что представители нации были настроены друг против друга с такой ненавистью ни в те времена, когда большевики положили конец нашему суверенитету, ни в годы их 70-летнего правления, ни 20 января 1990 года, ни на полной трагедиями карабахской войне.

На войне направляют оружие против врага. А мы направили его на себя. Почему? Как это случилось? Наверное, самый правильный ответ дадут историки, которые будут глотать пыль в будущих архивах. А сегодня, да обережет нас Аллах от огня, который может вырваться из этого оружия! Последствия превзойдут все раны, полученные страной до сегодняшнего дня! И победивших в этом побоище не будет…

Посол США предлагает соглашение. Иностранный дипломат хочет, чтобы мы говорили друг с другом на языке, принятом во всем мире, на языке цивилизации. А мы, хотим ли этого мы? Хотите ли, господа, беки и джентльмены? Или мы должны бояться своих грехов, своей ответственности, как боялись шейха Насруллаха, который грозился “воскресить умерших, а они начнут обличать лживых”.

…Это соглашение не Курекчайский договор 200-летие которого мы отмечаем, чтобы так бояться его. Оно может стать фундаментом для новых национальных ценностей, последующих соглашений, которые станут импульсом для формирования единства нации. Сравните это соглашение с Бишкекским протоколом, если хотите! Неужели один нормальный выбор страшнее даже карабахской войны?

Когда человек теряется в проблемах, уместны все сравнения…

Газета «Новое Время», 21.04.05